Война превратилась в рутину. Прошел первый шок. Прошла острая боль первого года. Исчезли яркие события, которые поддерживали в массах интерес к происходящему. Нет еще одного крейсера «Москва», нет новой Бучи и второго Мариуполя, нету другой Харьковской области и другого Херсона. Никто больше не веселит публику криками: «Шойгу, Герасимов, где боеприпасы?», и танк уже сто лет не застревал в цирке. Даже Фейгин с Арестовичем свернули свое искрометное шоу. Скучно. Но в этом-то и кроется печаль.
Кажется, у Милана Кундеры я читал, что человеческая психика не способна долго сопереживать чужому горю. Людям постоянно нужна подпитка какими-нибудь страстями. Им нравится читать про стихийные бедствия, авиакатастрофы и теракты. Их будоражат публичные казни и самоубийства. Но долго задерживать свое внимание на однообразном ужасе они не могут. Иначе ужас приедается и становится тоскливым элементом пейзажа. Или постоянно удивляйте зрителей чем-то новым, или зритель переключит программу. Что, в общем-то, и произошло.
Израиль с Палестиной резко перетянули одеяло на себя. Там что-то свежее. Там реальная резня. А следом митинги в Турции, ХАМАС в Москве, охотники на евреев в Хасавюрте и поиск яхудов в турбине самолета. Вот это движуха. Можно читать новости, зырить ролики и писать коменты, посылая на хрен всех, кто болеет не за ту команду.
Да, в Украине тоже кто-то гибнет. Но там уже больше полутора лет гибнут. Там скучно гибнут. Без огонька. Сюжет застрял, кино зависло. А тут свежо и задорно. А потом где-нибудь сойдет лавина, пройдет цунами, угонят самолет, и избиратели перестанут симпатизировать правительствам, финансирующим какую-то давно устаревшую Украину. И правительства, чтобы нравиться своим избирателям, в конце концов, перестанут это делать.
И вот уже Арестович публикует предвыборную программу, где призывает отдать России этот чертов Донбасс. Ведь человеческие жизни дороже куска земли. Да и на фига Украине такая проблемная территория? Пусть Путин подавится и сам возится со своими пушилиными. Пусть сам восстанавливает разрушенные города. Россия даже с тем, что имеет, справиться не может, а тут еще разоренный, растерзанный регион ей на голову. Украина же сохранит людей, усилит армию, вступит в НАТО и защищенная со всех сторон заживет новой счастливой жизнью без этого геморроя. А уже потом, когда-нибудь, может быть, в следующей жизни, подобно Западной и Восточной Германиям, объединится с Донбассом снова. Классная же идея. Одна беда: она почти полностью совпадает с желаниями российского руководства.
Не удалось взять за три дня, возьмем измором. Мужиков на Руси много. Даже если полмиллиона покалечат, страна не заметит. Да, даже если миллион или пять миллионов. Главное, рано или поздно доложить электорату, что цели СВО достигнуты, народ ДЛНР освобожден и нацисты денацифицированы. Это может гарантировать пожизненное царствие сегодняшнего режима со всей вытекающей из него гадостью: с доносами, арестами, цензурой, страхом, ненавистью, хамством и всепоглощающей соловьевщиной. Но и долгая рутинная война без результата тоже вполне устраивает этот режим.
Двадцать два года режим медленно и как-то даже робко затягивал гайки, опасаясь сорвать резьбу. А потом одним махом крутанул кран до упора… и ничего не произошло. Оказалось, что под предлогом войны можно всё. Можно лишить людей всех прав без исключения, и они примут это как неизбежное. Нужно только беспрерывно запугивать население войной.
«Мы воюем с Америкой». «Нам объявил войну коллективный Запад». «На Россию напали 50 стран НАТО». Пятьдесят из тридцати одной. А союзники наши ХАМАС, Иран, талибы, Северная Корея и, даст бог, Китай – иными словами, коллективный Восток. Я помню, так было и в СССР. Но в первое десятилетие века считалось, что, наоборот, воюем мы как раз с исламскими террористами – с этим самым Востоком, а Запад являлся нашим добрым союзником. Все по Оруэллу. Его Океания всегда воевала с Остазией и всегда дружила с Евразией. А потом, наоборот, всегда воевала с Евразией и дружила с Остазией. Не важно, с кем. Важно, что всегда.
А дальше из рукава достаем Бодрова, который доступно, по-свойски не велит ругать свою страну, когда она воюет. Только после войны можно начать думать и рассуждать. И, значит, для спокойствия власти, нужно, чтобы война не заканчивалась никогда. Или, по крайней мере, чтобы никогда не заканчивались разговоры о войне.